На сайте Маршака обновление в разделе "Диафильмы": полностью размещен диафильм "Зимний костер"с рисунками А. Брея, 1950 года выпуска.
![]()
Cтихотворение "Зимний костер"не самое популярное у Самуила Яковлевича, и в ныне издающихся сборниках его не найдешь - это не "Вот какой Рассеянный", не "Мороженое", и не актуальный во все времена и в каждой семье Угомон. Но тем интереснее перечитать его и просмотреть кадры диафильма, выполненные Андреем Андреевичем Бреем. Диафильм длинный, целых 50 кадров - и поэтому смотреть его можно долго, подмечать разные детали и приметы времени.
Фабула стихотворения очень проста: в зимний погожий денек московские пионеры отправляются за город в поход на лыжах. Путь их начинается на железнодорожном вокзале:
Нам открывается страна
С вокзального порога.
Отворишь дверь - и вот она,
Железная дорога!
![]()
Они катаются на коньках, лыжах, разводят костер и поют песни с новыми друзьями - пионерами из колхоза
![]()
Потом москвичи знакомятся с колхозной жизнью:
![]()
И уезжают домой.
* * *
Стихотворение простое и в то же время многогранное. Стоит обратить внимание на смену размера в зависимости от настроения, эмоциональной окраски строк.
Вот бодрое
Мы выходим на перрон,
На снежок хрустящий.
Мы находим свой вагон
Новенький, блестящий.
Лиричное
Вот уж хлопья с неба падают
Пеленой сквозной
И мелькая, сердце радуют
Чистой белизной.
Сыплет, сыплет снег охапками
На поля зима.
До бровей накрылись шапками
За окном дома.
Повествовательное
Железной дверкою звеня,
В углу топилась печка.
И все ребята у огня
Нашли себе местечко.
* * *
Несмотря на то, что на первый взгляд железная дорога второстепенна в этом произведении и не играет какой-либо значимой роли в повествовании, ей уделено более четверти объема текста стихотворения!
Железная дорога в творчестве Маршака - это одна из любимых его тем, и берет она свое начало в детстве Самуила Яковлевича. Маленький Сема часто ездил на поезде:
"...О собственных поездках в детстве Маршак рассказывает во многих своих стихотворениях, в том числе ненапечатанных:
"Мне пошло седьмое лето,
На год старше стал мой брат,
И по четверти билета
Мать купила для ребят.
Хоть билет у нас короче,
Дети заняли скамью,
А большие дремлют ночью,
Примостившись на краю.
...Раскрываясь, точно складень,
Предо мной встает страна.
Сколько лиц я вижу за день
В раме узкого окна!"
О тех же поездках рассказывается в его прозаических набросках конца двадцатых годов:
"Жесткая скамья вагона, еще пахнущая краской, - вместо кровати. Крутые яйца на завтрак и на обед. Впрочем, какой тут завтрак или обед, - мы едим каждый час, едим от нечего делать или оттого, что едят другие. Соседи-пассажиры становятся нам дядями и тетями, они угощают нас чаем со своими домашними, из разных городов и деревень, пирогами, освобождают нам места у окна и держат нас за пояс или за локти, чтобы мы не свалились от толчков. Они же убаюкивают нас тихим, мерным под тарахтение колес разговором, когда за окнами уже ничего не видно, кроме искр от паровоза. Если бы не пронзительный гудок, напоминающий о том, что нас везет огненная машина, можно было бы забыть, что мы в поезде. К стуку и качанию скоро привыкаешь. Поезд внутри совсем не такой, как снаружи, когда видишь его со всеми шатунами и колесами и с множеством лиц в окнах. Каждый раз, готовясь к поездке, ждешь, что поедешь на настоящем поезде с огнем, дымом и страшной скоростью, и каждый раз обманываешься, когда оказывается, что все люди в вагоне тебе знакомы, скорости ты не чувствуешь и поезд пахнет не углем и смазкой, как снаружи, а колбасой и крутыми яйцами. Только паровоз страшно гудит и несет свой гудок стремительно вперед да снизу что-то тяжко ударяет в железный вагонный пол.
Отец снова везет нас куда-то на жительство и, как свойственно ему, обещает нам чудеса. <...>
Толчок, еще толчок, вперед, назад, вбок. Груда жестяных чайников и кружек летит со столика. Мать вскакивает и хватает меня на руки. Ей мерещится крушение. Крушения чуть ли не каждый день случаются на железной дороге в это время - тридцать лет тому назад.
Мать с укором смотрит на отца. Куда везет он ее с ребятами? Дети должны расти на одном месте, как деревья и трава, а он таскает их по всему свету..." (И. Маршак "От детства к детям")
Тема железной дороги присутствует во многих стихотворениях Маршака: это и "Школа на колесах", и "Веселое путешествие от А до Я", и "В поезде", и "Вспоминаю этот вечер давний...":
"...В темноте укачивая брата,
Что-то тихо напевает мать.
А отец отправился куда-то
Заработков пó свету искать.
Мы его недавно провожали.
Клокотал огромный паровоз.
В эти годы на любом вокзале
Люди много проливали слез.
Лишь недавно вытянулись в струнку
Полосы стальные вдоль пути.
Да не все поверили в чугунку -
Долго ль с рельсов поезду сойти!
Поезда мы видели не часто, -
Далеко от города вокзал, -
И, как чудо, паровоз глазастый,
Каждый раз пред нами вырастал.
Каждому родного человека
Было страшно отпускать в вагон.
Может, он воротится калекой
Или вовсе не вернется он!.."
Но беспечные мальчишки в поезде едут кататься на лыжах, и они совсем не боятся железной дороги - кстати, как не боялся ее и маленький Сема Маршак (а если и боялся, как сказано в стихотворении выше, то интерес и любознательность пересиливали страх: ведь в поезде столько интересного вокруг!).
В поезде ребята устраиваются с комфортом, и каждый спешит занять место у окошка:
![]()
А почему? Потому что много лет назад Самуил Яковлевич, тогда Сема, тоже любил сидеть у окошка (стихотворение "В поезде"):
Очень весело в дороге
Пассажиру лет семи.
Я знакомлюсь без тревоги
С неизвестными людьми.
Все мне радостно и ново -
Горько пахнущая гарь,
Долгий гул гудка ночного
И обходчика фонарь.
В край далекий, незнакомый
Едет вся моя семья.
Третьи сутки вместо дома
У нее одна скамья.
Тесновато нам немножко
Это новое жилье,
Но открытое окошко
Перед столиком - мое!
Предо мной в оконной раме
Ближний лес назад идет.
А далекий - вместе с нами
Пробирается вперед.
Словно детские игрушки,
Промелькнули на лету
Деревянные избушки,
Конь с телегой на мосту.
Вот и домик станционный.
Сеть густая проводов
И бессчетные вагоны
Мимолетных поездов.
В поздний час я засыпаю,
И, баюкая меня,
Мчится поезд, рассыпая
Искры красного огня.
Я прислушиваюсь к свисту,
К пенью гулкому колес.
Благодарный машинисту,
Что ведет наш паровоз.
Лет с тех пор прошло немножко...
Становлюсь я староват
И местечко у окошка
Оставляю для ребят.
Cтихотворение "Зимний костер"не самое популярное у Самуила Яковлевича, и в ныне издающихся сборниках его не найдешь - это не "Вот какой Рассеянный", не "Мороженое", и не актуальный во все времена и в каждой семье Угомон. Но тем интереснее перечитать его и просмотреть кадры диафильма, выполненные Андреем Андреевичем Бреем. Диафильм длинный, целых 50 кадров - и поэтому смотреть его можно долго, подмечать разные детали и приметы времени.
Фабула стихотворения очень проста: в зимний погожий денек московские пионеры отправляются за город в поход на лыжах. Путь их начинается на железнодорожном вокзале:
Нам открывается страна
С вокзального порога.
Отворишь дверь - и вот она,
Железная дорога!
Они катаются на коньках, лыжах, разводят костер и поют песни с новыми друзьями - пионерами из колхоза
Потом москвичи знакомятся с колхозной жизнью:
И уезжают домой.
* * *
Стихотворение простое и в то же время многогранное. Стоит обратить внимание на смену размера в зависимости от настроения, эмоциональной окраски строк.
Вот бодрое
Мы выходим на перрон,
На снежок хрустящий.
Мы находим свой вагон
Новенький, блестящий.
Лиричное
Вот уж хлопья с неба падают
Пеленой сквозной
И мелькая, сердце радуют
Чистой белизной.
Сыплет, сыплет снег охапками
На поля зима.
До бровей накрылись шапками
За окном дома.
Повествовательное
Железной дверкою звеня,
В углу топилась печка.
И все ребята у огня
Нашли себе местечко.
* * *
Несмотря на то, что на первый взгляд железная дорога второстепенна в этом произведении и не играет какой-либо значимой роли в повествовании, ей уделено более четверти объема текста стихотворения!
Железная дорога в творчестве Маршака - это одна из любимых его тем, и берет она свое начало в детстве Самуила Яковлевича. Маленький Сема часто ездил на поезде:
"...О собственных поездках в детстве Маршак рассказывает во многих своих стихотворениях, в том числе ненапечатанных:
"Мне пошло седьмое лето,
На год старше стал мой брат,
И по четверти билета
Мать купила для ребят.
Хоть билет у нас короче,
Дети заняли скамью,
А большие дремлют ночью,
Примостившись на краю.
...Раскрываясь, точно складень,
Предо мной встает страна.
Сколько лиц я вижу за день
В раме узкого окна!"
О тех же поездках рассказывается в его прозаических набросках конца двадцатых годов:
"Жесткая скамья вагона, еще пахнущая краской, - вместо кровати. Крутые яйца на завтрак и на обед. Впрочем, какой тут завтрак или обед, - мы едим каждый час, едим от нечего делать или оттого, что едят другие. Соседи-пассажиры становятся нам дядями и тетями, они угощают нас чаем со своими домашними, из разных городов и деревень, пирогами, освобождают нам места у окна и держат нас за пояс или за локти, чтобы мы не свалились от толчков. Они же убаюкивают нас тихим, мерным под тарахтение колес разговором, когда за окнами уже ничего не видно, кроме искр от паровоза. Если бы не пронзительный гудок, напоминающий о том, что нас везет огненная машина, можно было бы забыть, что мы в поезде. К стуку и качанию скоро привыкаешь. Поезд внутри совсем не такой, как снаружи, когда видишь его со всеми шатунами и колесами и с множеством лиц в окнах. Каждый раз, готовясь к поездке, ждешь, что поедешь на настоящем поезде с огнем, дымом и страшной скоростью, и каждый раз обманываешься, когда оказывается, что все люди в вагоне тебе знакомы, скорости ты не чувствуешь и поезд пахнет не углем и смазкой, как снаружи, а колбасой и крутыми яйцами. Только паровоз страшно гудит и несет свой гудок стремительно вперед да снизу что-то тяжко ударяет в железный вагонный пол.
Отец снова везет нас куда-то на жительство и, как свойственно ему, обещает нам чудеса. <...>
Толчок, еще толчок, вперед, назад, вбок. Груда жестяных чайников и кружек летит со столика. Мать вскакивает и хватает меня на руки. Ей мерещится крушение. Крушения чуть ли не каждый день случаются на железной дороге в это время - тридцать лет тому назад.
Мать с укором смотрит на отца. Куда везет он ее с ребятами? Дети должны расти на одном месте, как деревья и трава, а он таскает их по всему свету..." (И. Маршак "От детства к детям")
Тема железной дороги присутствует во многих стихотворениях Маршака: это и "Школа на колесах", и "Веселое путешествие от А до Я", и "В поезде", и "Вспоминаю этот вечер давний...":
"...В темноте укачивая брата,
Что-то тихо напевает мать.
А отец отправился куда-то
Заработков пó свету искать.
Мы его недавно провожали.
Клокотал огромный паровоз.
В эти годы на любом вокзале
Люди много проливали слез.
Лишь недавно вытянулись в струнку
Полосы стальные вдоль пути.
Да не все поверили в чугунку -
Долго ль с рельсов поезду сойти!
Поезда мы видели не часто, -
Далеко от города вокзал, -
И, как чудо, паровоз глазастый,
Каждый раз пред нами вырастал.
Каждому родного человека
Было страшно отпускать в вагон.
Может, он воротится калекой
Или вовсе не вернется он!.."
Но беспечные мальчишки в поезде едут кататься на лыжах, и они совсем не боятся железной дороги - кстати, как не боялся ее и маленький Сема Маршак (а если и боялся, как сказано в стихотворении выше, то интерес и любознательность пересиливали страх: ведь в поезде столько интересного вокруг!).
В поезде ребята устраиваются с комфортом, и каждый спешит занять место у окошка:
А почему? Потому что много лет назад Самуил Яковлевич, тогда Сема, тоже любил сидеть у окошка (стихотворение "В поезде"):
Очень весело в дороге
Пассажиру лет семи.
Я знакомлюсь без тревоги
С неизвестными людьми.
Все мне радостно и ново -
Горько пахнущая гарь,
Долгий гул гудка ночного
И обходчика фонарь.
В край далекий, незнакомый
Едет вся моя семья.
Третьи сутки вместо дома
У нее одна скамья.
Тесновато нам немножко
Это новое жилье,
Но открытое окошко
Перед столиком - мое!
Предо мной в оконной раме
Ближний лес назад идет.
А далекий - вместе с нами
Пробирается вперед.
Словно детские игрушки,
Промелькнули на лету
Деревянные избушки,
Конь с телегой на мосту.
Вот и домик станционный.
Сеть густая проводов
И бессчетные вагоны
Мимолетных поездов.
В поздний час я засыпаю,
И, баюкая меня,
Мчится поезд, рассыпая
Искры красного огня.
Я прислушиваюсь к свисту,
К пенью гулкому колес.
Благодарный машинисту,
Что ведет наш паровоз.
Лет с тех пор прошло немножко...
Становлюсь я староват
И местечко у окошка
Оставляю для ребят.