Хочется поделиться с вами результатами небольшого, но занимательного расследования. На днях читала дневниковый цикл художника Владимира Голицына «Дмитровские чудаки», в нем автор, сначала перечислив своих героев поименно, далее называет их только по номерам: номер 1, номер 2 и т.д. Не правда ли, сразу же вспоминается повесть Сергея Голицына «Сорок изыскателей», где таким образом пронумерованы изыскатели? Похоже, младший брат позаимствовал прием у старшего брата.
А вот какой колоритный чудак следует в дневниковых записях Владимира Голицына под номером 1: Александр Петрович Любимов создавал замечательные макеты архитектурных сооружений, ныне они хранятся в музеях, а прежде были собраны в зале его небольшого дома в три окна.
![]()
Не подскажете, упоминался ли похожий чудак в какой-то другой повести Сергея Голицына? В «Сорока изыскателях» его нет.
Но еще интереснее такой момент. Помните сцену из «Сорока изыскателей», когда заведующий музеем показывает туристам крыло жар-птицы, а следом и саму палевую птицу, изображенную на старинном натюрморте?
![]()
Потом дети узнают смешную историю, как подобную птицу (как выяснилось, обыкновенную галку с необычным окрасом) ловили для музея, но ее украл кот. Причем в конце истории следует обмолвка, что рассказ о галке был напечатан по свежим следам в журнале «Всемирный следопыт».
И что вы думаете? Ведь на самом деле напечатан, в 4-м номере за 1927-й год. Автором рассказа «Драгоценная галка» являлся дядя Сергея и Владимира Голицыных, князь Владимир Сергеевич Трубецкой.
Об этом упоминает Сергей Голицын в своих «Записках уцелевшего», а журнал удалось найти в сети. Почитайте первоначальный вариант истории, очень интересно, тем более, что иллюстрировал ее Владимир Голицын и с большим юмором изобразил своего дядю – «худым, высоким, в фуражке на маленькой голове, с усиками, в черной лохматой куртке, в брюках-галифе, в обтрепанных обмотках и в огромных солдатских ботинках на длинных и тонких ногах. На одной из картинок фигурировали три тогдашних университетских профессора биологии, рассматривающие невиданную птицу, - Кожевников, Огнев и Бобринский, тоже очень похоже изображенные и тоже карикатурно» (как поясняет С.Голицын). Рассказ сначала назывался «Миллиард за галку», но редактор изменил заглавие: «В советской литературе согласно инструкции цены, особенно столь астрономические, упоминать запрещалось».
Для своей первой публикации князь Трубецкой взял псевдоним – В.Ветов.
![]()
![]()
![]()
![]()
![]()
К сожалению, в оцифрованном экземпляре утеряна страница с окончанием рассказа, поэтому не могу сказать, присутствовала ли на ней вот такая иллюстрация В.Голицына:
![]()
А в другой сетевой публикации конец сокращен, и в полном виде узнать его невозможно: http://birds-altay.ru/2015/01/dragocennaya-galka/
Но самое забавное, что в дневниках Владимира Голицына есть большая история о самом себе и дяде Владимире Трубецком под названием «Трусокот»: о том, как уже директору московского зоопарка Мантейфелю продавался гибрид кота и кролика, но после неудачных торгов был передан Дарвиновскому музею за 35 рублей, где его чучело и стоит до сих пор. Событие датируется масленицей 1927 года, поэтому не могу судить, что на самом деле предлагал биологам князь Трубецкой – трусокота или галку, и было ли это на самом деле или является не более чем мистификацией, охотничьей байкой, анекдотом, к рассказыванию которых так склонны и дядя, и племянник.
Если внимательно читать повесть «Сорок изыскателей» и «Записки уцелевшего» Сергея Голицына, то находится много перекличек. Начиная с того, что персонажам автор дает имена и фамилии своих ближайших родственников: мальчик Витька носит фамилию Перцов (как художник Владимир Перцов, племянник С.Голицына), а молодой художник – имя другого племянника, Иллариона.
Когда-то в молодости Сергей Голицын встречался с изыскателем Номером Четвертым. Только облик Владимира Владимировича Вульферта был иным: «Невысокого роста, тонкий, подвижный, с выдающимися скулами, с баками, с бородкой, он был когда-то офицером лейб-гвардии гусарского полка… Владимир Владимирович повел меня на свой крохотный участок под окнами. Он с гордостью и любовью показывал мне различные цветы и прочел целую лекцию, как за несколько лет собирается вывести голубые георгины». Но через несколько лет, в 1937-м году, гусар-садовник погиб.
Старинный хрустальный бокал с двуглавым орлом, изображенный на натюрморте, принадлежал Владимиру Голицыну: «Он его очень любил и, наливая драгоценную влагу, порой острил: до лапок, до крыльев, до головок, доверху» (точно так выражается в повести изыскатель Номер Первый).
Владимир Голицын хранил и множество портретов князей Голицыных. Возможно, один из них подсказал Сергею Голицыну историю о портрете Ирины Загвоздецкой.
Эти семейные портреты создают особую атмосферу картин Иллариона Голицына, сына Владимира:
![]()
![]()
И старинные альбомы со стихами и автографами, подобные тому, что листают юные изыскатели, Сергей Голицын не раз встречал в сундуках и шкатулках своей семьи и близких знакомых, о чем пишет в «Записках уцелевшего».
А история с большим шкафом, который изыскатели помогают спустить с лестницы, для самого Сергея Голицына в молодости обернулась трагически и приковала его на несколько месяцев к постели.
![]()
И очень интересно было бы угадать, кто является прототипом старого писателя Семена Петровича Нашивочникова.
![]()
Знаю, что в других детских повестях Сергея Голицына тоже немало отсылок к его биографии, к истории большой княжеской семьи. Стоит лишь перечитать.
P.S. Прошу прощения, что иллюстрации из «Сорока изыскателей» привожу по переизданию «Речи», старой книги сейчас нет под рукой.
А вот какой колоритный чудак следует в дневниковых записях Владимира Голицына под номером 1: Александр Петрович Любимов создавал замечательные макеты архитектурных сооружений, ныне они хранятся в музеях, а прежде были собраны в зале его небольшого дома в три окна.
Не подскажете, упоминался ли похожий чудак в какой-то другой повести Сергея Голицына? В «Сорока изыскателях» его нет.
Но еще интереснее такой момент. Помните сцену из «Сорока изыскателей», когда заведующий музеем показывает туристам крыло жар-птицы, а следом и саму палевую птицу, изображенную на старинном натюрморте?
Потом дети узнают смешную историю, как подобную птицу (как выяснилось, обыкновенную галку с необычным окрасом) ловили для музея, но ее украл кот. Причем в конце истории следует обмолвка, что рассказ о галке был напечатан по свежим следам в журнале «Всемирный следопыт».
И что вы думаете? Ведь на самом деле напечатан, в 4-м номере за 1927-й год. Автором рассказа «Драгоценная галка» являлся дядя Сергея и Владимира Голицыных, князь Владимир Сергеевич Трубецкой.
Об этом упоминает Сергей Голицын в своих «Записках уцелевшего», а журнал удалось найти в сети. Почитайте первоначальный вариант истории, очень интересно, тем более, что иллюстрировал ее Владимир Голицын и с большим юмором изобразил своего дядю – «худым, высоким, в фуражке на маленькой голове, с усиками, в черной лохматой куртке, в брюках-галифе, в обтрепанных обмотках и в огромных солдатских ботинках на длинных и тонких ногах. На одной из картинок фигурировали три тогдашних университетских профессора биологии, рассматривающие невиданную птицу, - Кожевников, Огнев и Бобринский, тоже очень похоже изображенные и тоже карикатурно» (как поясняет С.Голицын). Рассказ сначала назывался «Миллиард за галку», но редактор изменил заглавие: «В советской литературе согласно инструкции цены, особенно столь астрономические, упоминать запрещалось».
Для своей первой публикации князь Трубецкой взял псевдоним – В.Ветов.
К сожалению, в оцифрованном экземпляре утеряна страница с окончанием рассказа, поэтому не могу сказать, присутствовала ли на ней вот такая иллюстрация В.Голицына:
А в другой сетевой публикации конец сокращен, и в полном виде узнать его невозможно: http://birds-altay.ru/2015/01/dragocennaya-galka/
Но самое забавное, что в дневниках Владимира Голицына есть большая история о самом себе и дяде Владимире Трубецком под названием «Трусокот»: о том, как уже директору московского зоопарка Мантейфелю продавался гибрид кота и кролика, но после неудачных торгов был передан Дарвиновскому музею за 35 рублей, где его чучело и стоит до сих пор. Событие датируется масленицей 1927 года, поэтому не могу судить, что на самом деле предлагал биологам князь Трубецкой – трусокота или галку, и было ли это на самом деле или является не более чем мистификацией, охотничьей байкой, анекдотом, к рассказыванию которых так склонны и дядя, и племянник.
Если внимательно читать повесть «Сорок изыскателей» и «Записки уцелевшего» Сергея Голицына, то находится много перекличек. Начиная с того, что персонажам автор дает имена и фамилии своих ближайших родственников: мальчик Витька носит фамилию Перцов (как художник Владимир Перцов, племянник С.Голицына), а молодой художник – имя другого племянника, Иллариона.
Когда-то в молодости Сергей Голицын встречался с изыскателем Номером Четвертым. Только облик Владимира Владимировича Вульферта был иным: «Невысокого роста, тонкий, подвижный, с выдающимися скулами, с баками, с бородкой, он был когда-то офицером лейб-гвардии гусарского полка… Владимир Владимирович повел меня на свой крохотный участок под окнами. Он с гордостью и любовью показывал мне различные цветы и прочел целую лекцию, как за несколько лет собирается вывести голубые георгины». Но через несколько лет, в 1937-м году, гусар-садовник погиб.
Старинный хрустальный бокал с двуглавым орлом, изображенный на натюрморте, принадлежал Владимиру Голицыну: «Он его очень любил и, наливая драгоценную влагу, порой острил: до лапок, до крыльев, до головок, доверху» (точно так выражается в повести изыскатель Номер Первый).
Владимир Голицын хранил и множество портретов князей Голицыных. Возможно, один из них подсказал Сергею Голицыну историю о портрете Ирины Загвоздецкой.
Эти семейные портреты создают особую атмосферу картин Иллариона Голицына, сына Владимира:
И старинные альбомы со стихами и автографами, подобные тому, что листают юные изыскатели, Сергей Голицын не раз встречал в сундуках и шкатулках своей семьи и близких знакомых, о чем пишет в «Записках уцелевшего».
А история с большим шкафом, который изыскатели помогают спустить с лестницы, для самого Сергея Голицына в молодости обернулась трагически и приковала его на несколько месяцев к постели.
И очень интересно было бы угадать, кто является прототипом старого писателя Семена Петровича Нашивочникова.
Знаю, что в других детских повестях Сергея Голицына тоже немало отсылок к его биографии, к истории большой княжеской семьи. Стоит лишь перечитать.
P.S. Прошу прощения, что иллюстрации из «Сорока изыскателей» привожу по переизданию «Речи», старой книги сейчас нет под рукой.