К разговору о судьбах писателей и художников.
Весной прочитала в журнале![]()
blagoroden_donпронзительную повесть "Тяпа" Р.Заславского - о войне и собачьей верности. А вчера встретила в журнале "Детская литература" рецензию на нее с неожиданными личными параллелями. Евгения Таратута была знакома с писателем Юрием Яновским, историю из жизни которого рассказал Риталий Заславский. И эта история заставила Евгению Александровну вернуться памятью в середину 30-х годов, страшных для ее семьи.
![2238353]( "2238353")
"Читаю и перечитываю эту повесть с особым чувством. В 1934 году, сразу после убийства Кирова, арестовали моего отца, агронома-экономиста, ученика и последователя Кропоткина. Дали ему срок - пять лет изолятора, лагеря не могли дать - он был тяжело болен (только недавно мы узнали, что в сентябре 1937-го его расстреляли). Работала я в детской библиотеке, мама - воспитательницей детского сада, три моих брата учились, старший - в техникуме, младшие - в школе. Хотя я работала еще в пяти местах - давала уроки, рисовала плакаты, оформляла витрины магазинов, писала статьи о детской литературе... - все равно денег не хватало и мы нередко голодали. Но у нас был песик - Мурза - и мы его любили, и кормили... Во дворе стояла старая железная кровать, на ней был мешок, набитый сеном, и все лето вокруг этой кровати собирались ребята со всего двора, читали книги, играли в шахматы и ласкали Мурзу. Зимой Мурза жил у нас в коридоре... Это был верный друг...
В 1937 году нас выслали в Сибирь. Сказали - навсегда. Дали билеты в поезд до Тюмени, вещи отправили багажом. Я хорошо знала дочь Вышинского - Зину, позвонила ей, прося помощи. Она сказала: "Все правильно!"
Помогли мне детские писатели, чем могли. Лев Кассиль дал денег, а у него самого положение было очень сложное и тревожное - исключили из партии и уволили с работы его брата Осю, и было ясно, что и арестуют, что вскоре и произошло. И много лет потом не издавали "Швамбранию", так как там действует Ося... Дали денег Елена Благинина, Алексей Югов, Валерия Герасимова...
Мурзу, конечно, мы взять не могли, хотя считали его членом нашей семьи... Против нашего дома была остановка трамвая, который шел к вокзалу на Каланчевскую площадь. Мы сели в задний вагон, Мурза стоял у подножки. Вагон тронулся. Мурза завыл и побежал за трамваем. Мы - все пятеро - стояли на задней площадке и рыдали. Мы рыдали не от того, что нас высылают из Москвы, а оттого, что остаемся с Мурзой... Пес следовал за нами четыре остановки, до Елоховской площади, и, обессилев, свалился на рельсы...
Весной 1939 года я бежала из ссылки. Фадеев добился нашей реабилитации. Квартира наша была занята энкаведешниками. Фадеев добился возвращения нашей квартиры. Я спрашивала соседей о Мурзе. Говорили, что он несколько суток выл у наших дверей, а потом исчез...
Больше уже никогда мы не заводили собак.
На столе у меня - фотография. Наш двор. Железная кровать. На ней - мой младший брат Арсений, погибший на войне осенью 1941 года. Ему не исполнилось еще и девятнадцати лет... Он сидит на кровати в обнимку с Мурзой...
Снова беру в руки книгу Риталия Заславского "Тяпа"... Думаю о странной параллельности судеб. О судьбе Тяпы и о судьбе его хозяина. Пьесу Юрия Яновского "Дочь прокурора" очень долго изгоняли, не разрешали ставить. Наконец, в начале 1954 года состоялась премьера. Спектакль и автора публика встретила овацией. Юрию Ивановичу стало плохо. Через день он скончался... Не мог выдержать радости..."
Детская литература. - 1992. - № 1. - С.26-27.
Евгения Таратута более всего известна своей книгой "По следам Овода". В сообществе мы уже обращались к ее воспоминаниям, но очень коротко: когда говорили о библиографе И. Старцевеи о лесной школе в Сокольниках, где происходит действие известного рассказа А.Кононова. Ее судьба заслуживает отдельной беседы, но, видимо, не в начале учебного года.
Сохраню на память хорошую ссылку на статьи об этой писательнице: http://soyuz-pisatelei.ru/forum/57-1279-1
Весной прочитала в журнале
blagoroden_donпронзительную повесть "Тяпа" Р.Заславского - о войне и собачьей верности. А вчера встретила в журнале "Детская литература" рецензию на нее с неожиданными личными параллелями. Евгения Таратута была знакома с писателем Юрием Яновским, историю из жизни которого рассказал Риталий Заславский. И эта история заставила Евгению Александровну вернуться памятью в середину 30-х годов, страшных для ее семьи.
"Читаю и перечитываю эту повесть с особым чувством. В 1934 году, сразу после убийства Кирова, арестовали моего отца, агронома-экономиста, ученика и последователя Кропоткина. Дали ему срок - пять лет изолятора, лагеря не могли дать - он был тяжело болен (только недавно мы узнали, что в сентябре 1937-го его расстреляли). Работала я в детской библиотеке, мама - воспитательницей детского сада, три моих брата учились, старший - в техникуме, младшие - в школе. Хотя я работала еще в пяти местах - давала уроки, рисовала плакаты, оформляла витрины магазинов, писала статьи о детской литературе... - все равно денег не хватало и мы нередко голодали. Но у нас был песик - Мурза - и мы его любили, и кормили... Во дворе стояла старая железная кровать, на ней был мешок, набитый сеном, и все лето вокруг этой кровати собирались ребята со всего двора, читали книги, играли в шахматы и ласкали Мурзу. Зимой Мурза жил у нас в коридоре... Это был верный друг...
В 1937 году нас выслали в Сибирь. Сказали - навсегда. Дали билеты в поезд до Тюмени, вещи отправили багажом. Я хорошо знала дочь Вышинского - Зину, позвонила ей, прося помощи. Она сказала: "Все правильно!"
Помогли мне детские писатели, чем могли. Лев Кассиль дал денег, а у него самого положение было очень сложное и тревожное - исключили из партии и уволили с работы его брата Осю, и было ясно, что и арестуют, что вскоре и произошло. И много лет потом не издавали "Швамбранию", так как там действует Ося... Дали денег Елена Благинина, Алексей Югов, Валерия Герасимова...
Мурзу, конечно, мы взять не могли, хотя считали его членом нашей семьи... Против нашего дома была остановка трамвая, который шел к вокзалу на Каланчевскую площадь. Мы сели в задний вагон, Мурза стоял у подножки. Вагон тронулся. Мурза завыл и побежал за трамваем. Мы - все пятеро - стояли на задней площадке и рыдали. Мы рыдали не от того, что нас высылают из Москвы, а оттого, что остаемся с Мурзой... Пес следовал за нами четыре остановки, до Елоховской площади, и, обессилев, свалился на рельсы...
Весной 1939 года я бежала из ссылки. Фадеев добился нашей реабилитации. Квартира наша была занята энкаведешниками. Фадеев добился возвращения нашей квартиры. Я спрашивала соседей о Мурзе. Говорили, что он несколько суток выл у наших дверей, а потом исчез...
Больше уже никогда мы не заводили собак.
На столе у меня - фотография. Наш двор. Железная кровать. На ней - мой младший брат Арсений, погибший на войне осенью 1941 года. Ему не исполнилось еще и девятнадцати лет... Он сидит на кровати в обнимку с Мурзой...
Снова беру в руки книгу Риталия Заславского "Тяпа"... Думаю о странной параллельности судеб. О судьбе Тяпы и о судьбе его хозяина. Пьесу Юрия Яновского "Дочь прокурора" очень долго изгоняли, не разрешали ставить. Наконец, в начале 1954 года состоялась премьера. Спектакль и автора публика встретила овацией. Юрию Ивановичу стало плохо. Через день он скончался... Не мог выдержать радости..."
Детская литература. - 1992. - № 1. - С.26-27.
Евгения Таратута более всего известна своей книгой "По следам Овода". В сообществе мы уже обращались к ее воспоминаниям, но очень коротко: когда говорили о библиографе И. Старцевеи о лесной школе в Сокольниках, где происходит действие известного рассказа А.Кононова. Ее судьба заслуживает отдельной беседы, но, видимо, не в начале учебного года.
Сохраню на память хорошую ссылку на статьи об этой писательнице: http://soyuz-pisatelei.ru/forum/57-1279-1